После обеда у Гриффиндорцев должна была быть тренировка по квиддичу. Драко пришел на стадион рано и сел на солнышке, вертя в руках метлу Гарри. «Молния» была хороша — даже ему пришлось признать это. Его отец отказался ему купить такую до тех пор, пока он не выиграет у Гарри в квиддич — что, Драко подозревал, ему не удастся сделать, пока у него не будет «Молния», которая бы могла сравниться с «Молнией» Гарри.
Краем глаза он заметил какое-то движение и понял, что не один на поле. Кто-то шел к нему. Это была очень красивая девочка в голубой мантии; её длинные черные волосы были заплетены в косы. Драко узнал её — она была ловцом Когтеврана. Он как-то играл против неё в квиддич.
— Привет, Гарри! — позвала она.
Драко помахал. Он всё ещё рассматривал «Молнию». Вообще-то, он немного нервничал насчет тренировки. У Гарри был очень своеобразный стиль полета, и... хотя Драко не любил признавать это, Гарри летал лучше, чем он. Его товарищи по команде могут...
Девочка села на траву рядом с ним, сбив с мысли. Драко разозлился. Он хотел провести ещё несколько мгновений наедине со «Молнией», чтоб почувствовать её.
— Гарри, Гарри, Гарри, — сказала девочка, глядя на него как на очаровательного, но немного глупого ребёнка.
— Да? Ты что-то хотела?
— Ты не приглашал меня погулять уже два дня подряд. Обычно ты бегал за мной везде или засыпал письмами.
— Я был занят, — ответил Драко.
— Занят? — тон девочки позволял предположить, что ещё ни один мальчик такого ей не говорил.
— Это не очень-то спокойная жизнь, быть Гарри Поттером, — продолжил Драко. — У меня уроки, плюс квиддич, плюс интервью с «Ежедневным пророком», куча добрых дел, которые надо сделать и зло, которое надо победить. Плюс, за мной охотится безжалостный убийца, который убил моих родителей. У меня нет времени таскаться за девчонками.
Девочка смотрела на него, открыв рот. Так она выглядела гораздо менее привлекательно.
— Если ты думаешь, что я буду встречаться с тобой, когда ты разговариваешь со мной так, — её голос звенел от ярости,— то ты ошибаешься, Гарри Поттер!
— Хорошо, — сказал Драко. — Не надо. Я знаменит, я могу встречаться с любой девушкой.
С криком ярости, девочка вскочила на ноги и побежала через поле. Драко смотрел ей вслед, немного благодарный за то, что она отвлекла его от мыслей о страхе перед тренировкой.

* * *

Если бы Гарри знал, что Драко Малфой в этот момент разрушил все шансы, которые у него когда-либо были с Чжоу, он был бы жутко расстроен. Но так как он крепко спал на заднем сидении невидимого экипажа Люциуса Малфоя (мадам Помфри не разрешила им использовать портал или каминную сеть, пока мальчик был без сознания), который вёз его в имение Малфоев, то не был.

* * *

На поле для квиддича, Драко обнаружил, что ему не о чем беспокоиться: он получил не только плохое зрение Гарри, но и его выдающиеся навыки в квиддиче. Он пикировал и нырял на метле, удивляясь, как это легко. Когда они тренировались в игре — он легко поймал снитч, и делал мертвые петли в воздухе, пока товарищи Гарри по команде хлопали и свистели. Гермиона, которая пришла посмотреть тренировку, тоже кричала: «Это потрясающе, Гарри!»
Драко помахал ей, и потом случилось это: не видя Гермиону на поле, Джордж отбил бладжер прямо вниз. Бладжер понёсся прямо к Гермионе, которая была слишком ошеломлена, чтобы убежать.
Не раздумывая, Драко направил «Молнию» Гарри вниз, летя к земле со скоростью пули. Он спешил за бладжером — он летел так быстро, что сам едва верил в это — он поравнялся с мячом почти у самой земли — обогнал его — быстро развернул метлу, оказываясь между бладжером и Гермионой — и... мяч ударил Драко прямо в живот, сбив с метлы на землю, которая была всего в трех футах.
Драко лежал неподвижно несколько секунд, пытаясь вдохнуть побольше воздуха. Он слышал, как стучат по земле ноги приземляющихся Гриффиндорцев. Это команда бежала посмотреть, как он.
Медленно, он поднялся на локтях — живот болел, но вроде ничего не сломано. Драко посмотрел вверх и увидел белое от шока лицо Гермионы.
— Гарри… — сказала она, — ты же мог убиться.
Он посмотрел в другую сторону, чувствуя себя неловко, и увидел остальных ребят, подбегающих к нему. Джордж рассыпался в извинениях, Фред бил Джорджа, Анджелина, Кэти и Алисия по очереди успокаивали Гермиону и гладили Драко по голове. В конце концов Драко заставил себя подняться.
— Ладно, — сказал Фред, который был теперь капитаном, — иди назад в замок, Гарри, с тебя волнений достаточно.
— Я провожу его, — Гермиона вскочила на ноги.
Она, чувствуя странное волнение, болтала на протяжении всего пути в замок.
— Все говорят о том, как ты напугал Гойла на Уходе за Волшебными животными, Гарри, это было здорово! Что ты ему сказал?
Драко усмехнулся.
— Ничего, я просто пригрозил ему небольшой дуэлью... Ты же знаешь, он не силен в этом.
— Ну, это было великолепно, какое у него было лицо! А как он бежал!
Гермиона засмеялась. Драко посмотрел на неё, и, не останавливаясь, чтобы спросить себя, что же, черт возьми, он делает, уронил «Молнию» и квиддичную мантию (когда он успел её снять? прим. беты), обнял Гермиону и поцеловал.
На секунду она растаяла в его объятиях. Потом она оттолкнула его: «Гарри, нет!» Её глаза, с выражением абсолютного шока, смотрели на него.
Впервые в жизни Драко не нашел, что сказать.
— Ты не должен смеяться надо мной вот так, — сказала Гермиона, слезы потекли из её глаз. — Это нечестно.
— Я не смеюсь над тобой! — пробормотал Драко, найдя в себе силы заговорить.
— Это не честно, — повторила она, — Гарри, ты мой лучший друг, и я знаю, что ты чувствуешь к Чжоу...
— Чжоу? — недоуменно переспросил Драко. — Ловец Когтеврана?
Гермиона уставилась на него.
— Да, это объясняет, почему она себя так вела! — воскликнул Драко, затем посмотрел на Гермиону и весело сказал, — Слушай, я расстался с ней, Гермиона. Она даже не...
— Гарри! — предупреждающе начала она.
Они посмотрели друг на друга. И затем Драко сделал то, чего не делал никогда раньше.
— Прости меня, Гермиона, — её выражение лица смягчилось и он добавил с надеждой, — я не очень хорошо себя чувствую, э- э, с тех пор как Драко ударил меня головой об пол на Зельеварении...
Это была не очень хорошая идея. Гермиона повернулась к нему:
— Всё в порядке, — сказала она, направляясь к замку, — я знаю, что ты не хотел.
Но я хотел, подумал Драко, следуя за ней, я хотел. Они были на полпути, когда он увидел бегущего к ним Рона.
— Гарри! — орал он. — Я не могу поверить, что пропустил Уход за Волшебными животными! Я слышал, ты полностью раздавил Гойла!
— Ну, раздавил — это слишком сильно сказано, — запротестовал Драко, но он смеялся.
— Мне надо в библиотеку, — сказала Гермиона как только они вошли в замок, — Извините! — и она побежала, не оглядываясь.
Рон с любопытством смотрел ей вслед.
— Что это с ней?
— Да волнуется из-за завтрашнего экзамена по заклинаниям, ты же её знаешь, — соврал Драко и почувствовал легкий укол совести.
Они поднялись в гостиную Гриффиндора, там их встретили приветственными воплями Дин Томас и Невилл Долгопупс. Драко же был не в настроении. Он пробился к лестнице и пошёл наверх, где долго сидел, глядя на фотографии родителей Гарри, которые махали ему и улыбались так, как его собственные родители никогда не делали.

* * *

Гермиона же действительно пошла в библиотеку, но не учиться. Ей хотелось побыть одной и подумать.
Гарри поцеловал её. Она должна быть в восторге, ну или, хотя бы, просто довольной. Она затрепетала, когда он её обнял, но уже в следующую секунду ей овладело чувство, что всё это ужасная ошибка. Такого она не испытывала никогда раньше. Именно поэтому она оттолкнула Гарри. Она думала, что хорошо знает его: как он выглядит, когда только проснулся, когда устал, счастлив, боится чего-то или беспокоится; как он пахнет, обычно мылом и травой с квиддичного поля. Но в этот раз, когда она обвила его шею руками, он пах по-другому... перцем?
Она тяжело вздохнула и положила голову на парту. Гермиона, думала она, ты такая дура. Ты любишь Гарри целую вечность, имеет ли значение то, что он просто сменил одеколон?
Она встала и пошла вниз на ужин.

* * *

В этот вечер, Драко, сидя за гриффиндорским столом между Роном и Гермионой (которая вела себя так, как будто ничего не произошло) не чувствовал себя голодным. Он гонял еду по тарелке и слушал, как другие смеются и болтают. У него в голове роились вопросы. Почему никто не замечает, что он не Гарри?
Ясно, он не может вести себя так же, как Поттер, он ненавидит Поттера, он не смог бы вести себя так, даже если б захотел. Он просто выглядит как Гарри, и все думают, что он и есть Гарри и любят его. Не только гриффиндорцы, но и пуффендуйцы и ученики из Когтеврана; ученики, имена которых Драко никогда не пытался узнать, подходили к нему, разговаривали с ним. Это обескураживало.
Еще больше обескураживало то, что ему это нравилось. Казалось, что превратившись в Гарри внешне, он получил частичку Гарри внутри и не мог убить или уничтожить её. Она просто была у него в груди, заставляя его делать такие вещи, как, например, спасать жабу Невилла или Гермиону от бладжера или... или целовать её. Он не мог поверить в то, что сделал это. Почему? Должно быть, Гарри все-таки чувствовал что-то к ней, и теперь Драко тоже. Но если бы она знала... знала, кто он на самом деле...
Вдруг что-то, что уже давно мелькало в дальних уголках его разума, кристаллизовалось в чёткую и болезненную мысль. Что если Гарри умер? Что если он никогда не очнется? Ему, Драко Малфою, придется вечно быть Гарри Поттером?
— Гарри, — раздался голос Гермионы, — Что-то не так? Ты как будто за миллион миль отсюда.
Драко отодвинулся от стола и вскочил.
— Мне надо идти, — пробормотал он и побежал из зала, через холл и по ступенькам в больничное крыло. Он барабанил в запертую дверь до тех пор, пока обеспокоенная мадам Помфри не открыла. Она очень удивилась увидев его.
— Что случилось, Поттер, ты заболел?
— Я пришел... Мне надо увидеть... Малфоя, — выдохнул он, — он всё ещё без сознания?
Мадам Помфри оглядела его с подозрением.
— Ну, я думаю, что могу сказать тебе, — сказала она, — Драко больше нет с нами.
Шок, который испытал Драко, едва не сбил его с ног. Перед глазами запрыгали цветные точки и он пробормотал заплетающимся языком:
— Он... он ведь... он ведь не умер?
Мадам Помфри выглядела пораженной.
— Нет, Поттер, конечно же, он не умер! — резко сказала она. — Вот уж поистине! Его отправили домой. Его отец приехал и забрал его сегодня днем, — и закрыла перед Драко дверь.

* * *

Свет, сначала мутный, затем более яркий и режущий глаза. Гарри застонал и перевернулся, открывая глаза. Он хотел сесть, но удивление приковало его к постели. Он был в спальне, в спальне, какой ещё не видел в своей жизни. Стены были отделаны необработанным камнем, потолок был таким высоким, что просто исчезал в темноте над головой, несмотря на то, что солнечный свет лился в комнату через отделанные свинцом окна в форме арок. Огромная кровать с четырьмя столбиками по краям, на которой он лежал, была покрыта черным бархатом с серебряными змеями. Кровать была единственной мебелью в комнате, не считая огромного шкафа, стоявшего у стены напротив. На шкафу красовались золотые буквы «М».
Эти буквы объясняли всё. Гарри сел, выругался вслух, смотря на свои руки — это были не его руки — длинные, бледные и незнакомые. Он потрогал лоб и не нашел шрама. В отчаянии, он вырвал у себя несколько волосинок и смотрел, как серебристые волосы упали на черное покрывало.
Он всё ещё был Драко. И что ещё хуже, он был — каким-то образом — в доме Малфоев. Должно быть, он долго был без сознания, если его успели привезти сюда. В это мгновение открылась дверь, на пороге стоял Люциус Малфой. Он был в чёрном, как и всегда, когда Гарри его видел. Гарри похолодел от нехорошего предчувствия.
— Итак, мальчик, — сказал Люциус, подходя к кровати, — Ты знаешь, кто ты, теперь?
Гарри уставился на него. Конечно, Люциус не мог знать, кто он на самом деле. Если бы он знал, что в его доме находится Гарри Поттер...
— Драко Малфой, — сказал он, — твой сын.
Люциус холодно улыбнулся.
— Я так и сказал этой Помфри, что она не знает, о чём говорит, — с удовлетворением заметил он, — С тобой всё в порядке. Ни один Малфой ещё не забывал, кто он такой.
Гарри посмотрел в холодные серые глаза отца Драко и ничего не сказал. В горле стоял ком.
— Ну, раз уж ты здесь, мы можем немного развлечься, — Мистер Малфой распахнул плащ, и Гарри увидел длинный серебряный меч.
Желудок неприятно сжался. Он верит, что я Драко, подумал Гарри отчаянно, и хочет снести мне голову.
— Как насчет того, чтобы попрактиковаться в фехтовании? — продолжал Люциус Малфой, — Проверить твоё мужество, мальчик?
Отлично, подумал Гарри, который никогда не пробовал фехтовать. Он верит, что я Драко и всё ещё хочет снести мне голову.
— Хорошо, отец, — сказал он, стараясь растягивать слова как Драко. Мистер Малфой нетерпеливо смотрел на него. Гарри свесил ноги с кровати и едва не вскрикнул — пол казался почти ледяным. Люциуса, видимо, не беспокоило то, что сын отморозит себе пальцы ног — он быстро вышел из комнаты и Гарри, всё ещё босой, последовал за ним.
Он почти бежал за мистером Малфоем по коридору, на стенах которого висели портреты членов семьи Малфоев. Там были пара ведьм, несколько очень красивых молодых женщин — наверняка вейл (вот откуда у Малфоя его светлые волосы), бледные мужчины, которые, похоже, были вампирами, и неприятный волшебник верхом на огромном пауке, поводья были привязаны к его ядовитым клыкам. Фу, подумал Гарри, какая отвратительная компашка.
Люциус открыл тяжелую каменную дверь взмахом волшебной палочки и вошел, Гарри за ним. Они оказались в просторной комнате. В ней был гладкий каменный пол, и она была украшена гобеленами, которые отображали различные сцены сражений волшебников. Злобные волшебники бежали друг к другу, используя палочки, чтоб обезглавить, выпотрошить или поджечь жертву. Пока Гарри смотрел с открытым ртом, гоблин с длинным сверкающим мечом преследовал кричащего волшебника, перебегая с одного гобелена на другой.
Люциус, перехватив взгляд Гарри, довольно кивнул.
— Да, их только что почистили, а то кровь начала выглядеть тускло. Ну что, начнем? — и он подал Гарри длинную острую рапиру, на которую тот посмотрел с тоской, — En garde!
Гарри поднял оружие, решив истечь кровью, если придется умереть, и надеясь испортить этим напольное покрытие Малфоев. К счастью, в этот момент в дверь постучали. Она распахнулась, на пороге стоял высокий волшебник в темно-зеленой мантии.
— Привет, Макнейр, — сказал Малфой, опуская меч и отворачиваясь от Гарри, — Тебя впустила Нарцисса?
— Да, она мне сказала, что Вы здесь, — ответил высокий волшебник, которого Гарри узнал — он работал в Комитете по Устранению Опасных Существ. Так же, вспомнил он, этот волшебник был Пожирателем Смерти, — Я пришел, чтобы сообщить кое-какие новости... — он замолчал, так как увидел Гарри, — Привет, Драко, я не знал, что ты вернулся домой.
— Мать хотела его видеть, — спокойно сказал Люциус, — ты же знаешь женщин. Она скучает, когда он в школе.
«Чокнутая!!!», подумал Гарри.
— Ну, вообще-то, новости, которые я хотел рассказать, связаны с Хогвартсом, — сообщил Макнейр, — Люциус... — он перевел взгляд с Люциуса Малфоя на Гарри.
— Ты можешь говорить в присутствии Драко, — сказал Люциус Малфой, — Он уже давно часть этого плана.
— Да, конечно, я забыл, — Макнейр повернулся к Гарри, — Как твоя работа в школе? — спросил он, — Распространяешь ли ты слово Темного Лорда?
— Что? — Гарри был просто ошеломлен. Он знал, что Драко гад, но такое...
— Ну, ты знаешь, — продолжал Макнейр, — продолжать дело Темного Лорда, распространять это среди его молодых последователей. Проводить собрания Пожирателей Смерти, — он подмигнул, — угнетать нечистокровных.
— Ах да, — сказал Гарри, которого уже трясло от ярости, и он едва понимал, что говорит, — мы со слизеринцами, мы устроили распродажу и выручили много денег на нужды Зла, так что всё о’ кей.
Макнейр, похоже не слышал.
— Я помню, когда я был в Слизерине, — говорил он, — Какие это были времена! — он повернулся к Люциусу Малфою, — Я хотел поговорить о нашем плане. И о Гарри Поттере.

— … и о Гарри Поттере.
Гарри выпустил меч, который держал, и тот с громким звоном упал на пол. Люциус и Макнейр посмотрели на него.
Люциус нахмурился:
— Да, Драко? Ты хочешь что-то сказать?
С усилием Гарри заставил себя говорить:
— Что насчет Гарри Поттера?
Малфой внимательно смотрел на него.
— Драко, — сказал он Макнейру, — все время говорит о юном Гарри, так, мальчик?
Это информация совсем не удовлетворила Гарри.
— Я играю против него в квиддич, — натянуто произнес он.
— Да, и насколько я помню, он всегда выигрывает, — холодно заметил Люциус.
Гарри не смог удержаться от улыбки:
— Да, точно!
Макнейр и Малфой уставились на него; наконец, к облегчению Гарри, отец Драко отвернулся к своему другу.
— Ты сказал, у тебя для меня новости, Макнейр? Только не говори, что это еще один идиотский план, как убить мальчишку Поттеров.
Макнейр изучал свои ноги:
— В этот раз это очень хороший план, Люциус. Очень хитрый и коварный.
— Да ну? — огрызнулся Люциус Малфой, — Ты тоже самое говорил про план, когда вы собирались убить Гарри, послав ему отравленный торт на День Рождения в дом его родственников, где, как я должен напомнить тебе, он защищен Семейным заклятием Дамблдора. Все, что произошло, так это то, что его кузен сожрал этот торт и его стошнило из окна прямо на Пожирателя Смерти, который пришел забрать тело Гарри. Ты помнишь это, Макнейр? А тогда, когда Нотт пытался пробраться в Хогвартс и похитить мальчика, и был обезглавлен Дракучей Ивой? А когда Забини послал Поттеру взрывающуюся метлу, а Дамблдор перехватил посылку и отослал назад. Забини пришлось похоронить в спичечном коробке! — орал Малфой, размахивая мечом, — Больше Пожирателей смерти были убиты в попытке осуществить безумные планы убийства Поттера, чем Магами-убийцами из Отряда Волшебников Особого Назначения!
Гарри был поражен. Он даже не представлял себе. Ну если вспомнить, то он, кажется, слышал вопли ужаса из сада, когда Дадли тошнило, но он тогда подумал, что это шумные соседи.
— Да ладно, Люциус, ты только послушай, — взвыл Макнейр.
Люциус скрестил руки на груди.
— У тебя есть пять минут.
— Это правда, что мальчик защищен, когда он со своими родственниками, — говорил Макнейр, — и правда, что он защищен в Хогвартсе. Мы пытались выманить его из замка — помнишь, мы послали ему билеты на баскетбол? — но Дамблдор не пустил его.
— И вряд ли он пустит его когда-нибудь.
— Я знаю, — сказал Макнейр, — и мы придумали похитить кого-нибудь, кто дорог мальчишке, чтоб ему пришлось покинуть замок и спасти их. Но почти все, кого он любит — в Хогвартсе. Он ненавидит свою магловскую семью, а Уизли защищены сильным заклятием.
Люциус поскучнел.
— Но, — торопливо добавил Макнейр, — теперь кое-что изменилось. Мы знаем того, кого мальчик захочет защитить, во что бы то ни стало.
Глаза Люциуса вспыхнули:
— Значит вы своими грязными лапами наконец поймали кого-то, кто дорог Гарри? — спросил он, — И кого же?
У Гарри от страха свело желудок. Макнейр улыбался той же противной улыбочкой, которой улыбался тогда, когда приехал в Хогвартс казнить гиппогрифа.
— Сириуса Блэка, — сказал он.

* * *

Драко плелся обратно в гостиную Гриффиндора из больничного крыла.
— Бумсланг, — сказал он Толстушке и прошел сквозь отверстие в стене. По привычке прошел к огню и сел рядом с Гермионой, которая очень мило выглядела в розовой мантии, и Роном, который читал здоровую книгу под названием «Искусство Ведения Войны магглами».
— Отец Драко забрал его в Имение, — тихо сказал Драко.
— Куда забрал? — спросил Рон, опуская книгу.
— В Имение Малфоев. Туда, где они живут.
— Чудесно, — Рон опять начал читать, — если нам повезет, он никогда не вернется.
Драко закашлялся. Гермиона с сочувствием посмотрела на него:
— Гарри, это не твоя вина. Ты ударил его, только потому, что он ударил тебя первым.
Драко не ответил. Он представлял себе отца. Если Гарри не сможет долго притворятся — если он вернет себе свой облик — если его отец как-то узнает, что привез домой не сына, а знаменитого врага Волдеморта — то убьет Гарри. В этом Драко не сомневался. Ведь его отец рассказал ему о том, что говорил Волдеморт: кто принесет мне тело Гарри Поттера, будет награжден так, как не снилось никому из Пожирателей Смерти.
Голос Рона ворвался в его мысли:
— Война магглов действительно интересная штука, — говорил тот, — Интересно, есть ли шанс уговорить правительство сбросить, как-ее-там-дерную бомбу на Имение Малфоев?
Драко встал.
— Пойду наверх, — и стал подниматься по лестнице в спальню мальчиков. Вдруг он услышал топот позади и повернулся — его догоняла Гермиона,
— Гарри, — сказала она, — подожди, пожалуйста.
Драко остановился, и Гермиона догнала его.
— Гарри ты расстроен, — начала она, — Что тебя беспокоит? Ведь не Малфой же?
Драко смотрел на нее. Все его эмоции сплелись в один клубок в желудке: стресс, который он испытывал, притворяясь Гарри два дня, ярость, шок, боль и, теперь, ужас; ужас от того, что что-то может случиться с Гарри в любой момент, хоть прямо сейчас, и это он будет виноват. Он не был уверен, чего ему хочется сделать: наорать на Гермиону или поцеловать ее опять.
Обе возможности казались привлекательными.
— Я очень устал, Гермиона, — сказал он, — я просто хочу лечь спать.
— Это из-за того, что случилось раньше? — спросила она, — Ну после — после бладжера? Потому, что я действительно не хотела сердиться на тебя, Гарри, вообще-то…
Она подошла ближе к Драко, ее глаза были полны любви. Любви к Гарри.
Драко взорвался.
— Не все в этом мире связано с тобой, Гермиона! — заорал он. — НЕ все!
Он отпихнул ее, побежал вниз по ступенькам и вылез через портрет наружу.

* * *

Когда прозвучало имя Сириуса, у Гарри подогнулись колени. «Стой как ни в чем ни бывало», сказал он себе.
— Мы давно знали, что он крестный отец мальчика, — сказал Макнейр, — Проблема была в том, чтоб найти его. Но мы накрыли его; на самом деле, Хвост накрыл его, это было просто и гениально. Хвост вспомнил пещеру, куда он ходил с Сириусом, когда они были детьми и проводили каникулы у родителей Блэка. Он явился туда и наложил Связывающее заклинание на Блэка…
— Переходи к сути, Макнейр, — прервал его Люциус, — При чем здесь я?
Макнейр выглядел разочарованным:
— Ну, это просто. Завтра Хвост привезет Блэка из Корнуэлла и нам нужно место, где его можно было бы держать. Хотя бы пару дней, пока Поттер не придет за ним. Мы не можем оставить Связывающее заклинание, а то он умрет, а у тебя самое большое подземелье…
— О, спасибо, — саркастично заметил Малфой, — Ну, это глупый план и довольно прозрачный, но он все же лучше ваших предыдущих. Привозите Блэка сюда. Я не видел его со школы. Устроим встречу выпускников.
Они c Макнейром засмеялись. Гарри — нет. Он чувствовал, что сейчас ему будет плохо.
Дверь открылась и вошла высокая, стройная белокурая женщина. Она была не в мантии, а длинном черном платье с разрезом. Гарри немедленно узнал ее: это была мать Драко.
— Нарцисса, — удивился Люциус, — что-то случилось?
Женщина улыбнулась. Она была очень красивой, когда улыбалась. Гарри вспомнил, как видел ее на Кубке мира по квиддичу и подумал, вот откуда Драко получил эту бледную красоту.
— Я хочу забрать Драко, — спокойно сказала она, — Я еще не видела его, с тех пор как ты привез его домой, Люциус.
— Ладно, забирай, — махнул рукой Малфой.
— Но, я… — Гарри посмотрел на отца Драко. Он ужасно хотел остаться и услышать еще о Сириусе.
— Драко, — голос Люциуса Малфоя был холоден как лед, — Иди со своей матерью.
Гарри неохотно вышел следом за Нарциссой из комнаты. Он ожидал, что она захочет обнять, поцеловать или как то еще поприветствовать своего сына, но она просто пошла по коридору. Гарри плелся за ней, внимательно глядя по сторонам. Неплохо бы изучить Имение.
Нарцисса остановилась в коридоре, на стенах которого была целая выставка кукольных портретов, как сперва показалось Гарри, в разноцветных платьях. Оказалось, что это фотографии Драко, когда он был младенцем и маленьким мальчиком. Он улыбнулся.
— Да, твои детские фотографии, — улыбнулась Нарцисса в ответ, — Милые, правда?
Гарри перевел взгляд с одного портрета, на котором Драко было примерно три года и он был одет в розовые штанишки и берет, на другой, где ему было пять и где нем были все Малфоевские регалии, включая черный плащ и у него были длинные светлые кудри, из-за чего он выглядел точь-в-точь как девочка. У Драко на этой фотографии был очень недовольный вид и он теребил край своего плоеного воротника.
— Да, очень, — ответил Гарри.
Нарцисса провела его по извилистым коридорам в большую столовую, где велела Гарри сесть, пока она принесет что-нибудь поесть.
Гарри сел за огромный стол, чувствую себя очень маленьким. Казалось, что стол тянется примерно милю. На нем ничего не было, кроме чудовищных размеров серебряного канделябра с семью зелеными свечами в форме ящериц. На стенах висели страшенные портреты Малфоевского семейства. Один изображал мрачного волшебника, который глядел на Гарри, а затем полоснул пальцем по горлу. На другой стене висел здоровый шелковый гобелен с фамильным гербом: зеленая змея в виде буквы «М», а на переднем плане человек в плаще с капюшоном всаживал нож в спину другого. Ниже была написана фраза по латыни «DE GUSTIBUS NON DISPUTANDEM». Гарри даже не представлял, что она может означать. Гермиона бы знала, но мысли о Гермионе причиняли боль.
Нарцисса вернулась в комнату, неся поднос с чайником, чашкой, кувшином молока и тарелкой печенья.
— Вот, — сказала она, ставя поднос перед Гарри. Она села напротив и смотрела как Гарри ест, — Мадам Помфри сказала, что тебе нужна легкая пища в течение нескольких дней, — произнесла она, глядя как он набивает рот печеньем.
— Мам, — сказал Гарри, желая прервать неловкое молчание. — А чем ты занималась в последнее время?
— Я вышивала одеяло тебе в школу. На нем золотом вышито кредо нашей семьи, твой отец предложил это. Он думает, что настало время тебе выучить кредо наизусть. Хочешь посмотреть?
Гарри вовсе этого не хотел.
— Да, конечно, — сказал он.
Она вышла из комнаты и почти тут же вернулась, неся кусок зеленого бархата. Она подала бархат ему и Гарри увидел слова вышитые золотом: НАКАЗАНИЕ ВЕДЕТ К СТРАХУ. СТРАХ ВЕДЕТ К ПОСЛУШАНИЮ. ПОСЛУШАНИЕ ВЕДЕТ К СВОБОДЕ. ТАКИМ ОБРАЗОМ НАКАЗАНИЕ ЕСТЬ СВОБОДА.
В этот момент Гарри понял, почему Драко был таким ужасным человеком.
— О, — безжизненным голосом выговорил Гарри, — Очень мило, мам. Все ребята захотят иметь одеяло с таким жутким девизом.
На секунду Гарри показалось, что он зашел слишком далеко; но Нарцисса просто улыбнулась, и Гарри отвернулся. Жаль,что он так сделал, потому что если бы он взглянул на мать Драко, он бы увидел слезы в ее глазах.
Двойные двери в конце зала распахнулись и вошли Макнейр и Люциус Малфой.
— Нарцисса, — рявкнул Люциус, — подай Макнейру чашку чая.
Нарцисса заторопилась, исполняя приказание мужа, а Макнейр сел напротив Гарри и улыбнулся ему.
— Ну, Драко, — отеческим тоном сказал он, — Я помню, когда я был в Слизерине, мы здорово веселились. Могу поспорить, ты постоянно попадаешь в переделки, так ведь?
— Ну, — сказал Гарри, — вы знаете, мы очень заняты проводя собрания Молодых Пожирателей Смерти, и мы тратим много времени на то, чтоб унижать других учеников из-за того, что у них нет денег и положения в обществе. Иногда, по ночам, мы пытаемся вызывать демонов, но чаще всего мы просто заказываем пиццу и отрываем крылышки у мух.
Гарри знал, что переигрывает, но Макнейр вроде не заметил.
— Какой хороший у тебя сын, Люциус! — сказал он, поворачиваясь к отцу Драко, — Ты должен им гордиться.
— Ребенком он не подавал больших надежд, — сказал Малфой без тени каких-либо эмоций, — Был слабым и болезненным. Я сказал жене, что в старые добрые времена в семье Малфоев, такого бы бросили умирать где-нибудь в лесу, но она настояла на том, чтоб оставить его.
Макнейр рассмеялся, но Гарри был абсолютно уверен, что Люциус Малфой не шутил.
Нарцисса вернулась с чайным подносом. Макнейр подошел к ней.
— Извини, Нарцисса, я захвачу это с собой. Надо идти. Дела, — он взял чашку с подноса и подмигнул отцу Драко, — Увидимся завтра, Люциус, — сказал он и телепортировался.

* * *

Драко сидел в темной библиотеке, закрыв руками лицо и поставив локти на книгу «Самые Сильные Снадобья». Это казалось ему иронией, так как именно из-за Оборотного Зелья в первую очередь, он попал в эту передрягу.
Он перебирал в уме возможности, но все они казались нереальными. Он мог послать сову отцу, объяснив, что случилось — в этом случае Люциус Малфой поймет, что мальчик в его доме — это Гарри Поттер и убьет его. Он мог совершить возвращающее заклинание, которое вернет Гарри в его тело, и Люциус увидит Гарри и все равно его убьет. Он сам мог поехать в Имение Малфоев и попытаться вытащить Гарри, что было бы храбрым и зрелищным поступком, но если его отец поймает его, то подумает, что Драко это Гарри и он умрет от руки собственного отца. Ему не приходило в голову пойти со своими проблемами к Дамблдору. Он ведь все еще был Малфоем.
Дверь библиотеки открылась и вошла девочка. Она подняла волшебную палочку:
— Люмос, — и комната озарилась мягким светом. Драко поднял голову. Это была Чжоу Чанг.
— Я так и думала, что найду тебя здесь, — удовлетворенно сказала она.
— А я думал, что избавился от тебя там, на поле.
Чжоу улыбнулась, казалось слова Драко совсем не оскорбили ее:
— Это было до того, как я поняла, что прикидываешься недотрогой.
— Значит, ты хочешь, чтоб я еще раз обидел тебя? Это по-женски.
— Я чувствовала себя виноватой, — объяснила Чжоу, — ведь я так вела себя с тобой. Я сказала, что ты слишком молод для меня и что ты вечно лохматый. Это было несправедливо по отношению к тебе.
— Да, ты была плохой девочкой, — согласился Драко, — Может, тебе стоит пойти и подумать, что ты делала не так. Сколько бы времени это не заняло.
Чжоу подошла ближе и облокотилась на стол, проведя кончиком палочки по его руке.
— Я знаю, что ты так не думаешь, Гарри. Ты говоришь так, только потому, что обиделся на меня, и я понимаю тебя.
Драко с отвращением взмахнул руками.
— Ты только посмотри на себя. Я поспорить могу, Гарри бегал за тобой годами, нося твои книжки, посылая цветы и все, что ты делала, это игнорировала его. Теперь он перестал и начал вести себя как подонок по отношению к тебе, а ты не хочешь оставить его в покое!
Чжоу не верила своим ушам:
— Ты понимаешь, что говоришь о себе в третьем лице? — спросила она.
— Гм…
— Простите, — произнес голос рядом. Драко поднял взгляд. Кто-то еще был в библиотеке, — Я надеюсь, что не прервала вас, но..
Это была Гермиона.
— Ты? — удивилась Чжоу, — Уходи.
— Нет! — быстро сказал Драко, — Ты ничего не прервала, — он встал с такой поспешностью, что сбил на пол несколько книг, — Гермиона…
Чжоу посмотрела на него, на Гермиону, потом опять на него.
— Это она! — в ярости закричала она, — Вот почему ты меня бросил! Я поверить не могу, что ты сделал это из-за этой — этой магловской девчонки с кроличьими зубами!
— У меня не кроличьи зубы! — огрызнулась Гермиона, у которой зубы были нормальными с четвертого года в Хогвартсе.
— И она маггла! — крикнул Драко. — И я не бросал тебя — мы никогда не встречались! Уходи!
Чжоу зло смотрела на него.
— Это потому, что ты великолепный Гарри Поттер и у тебя нет времени любить меня?
— Нет, — ответил Драко, — Потому что ты здорово меня раздражаешь.
Чжоу схватила свою палочку и вылетела из библиотеки, захлопнув за собой дверь.
Драко повернулся к Гермионе.
— Я ей очень нравлюсь, — сказал он, — Не знаю, в чем дело. — Вместо того, чтобы ответить, Гермиона подошла к нему, скрестила руки на груди и внимательно на него посмотрела.
На Драко никогда так не смотрели. Так, как будто она могла видеть его насквозь.
— Гермиона, пожалуйста, — взвыл он, прежде чем сумел остановить себя, — Мне очень жаль, что я сказал все это.
— Нет, — начала Гермиона.
— Слушай, я сказал, что сожалею, что еще… — перебил её Драко.
— Нет, — резко повторила Гермиона, нетерпеливо взмахнув палочкой, — я не имею в виду, что тебе жаль. Я имею в виду, что ты — не он.
— Не кто?
— Не Гарри, — сказала Гермиона, — Ты не Гарри Поттер.
Драко смотрел на нее. Внезапно он почувствовал себя таким усталым.
— Конечно, я не он, я Драко Малфой.

Минуту они просто смотрели друг на друга. Вдруг Гермиона кинулась на Драко.
Он был не готов к такой атаке и опрокинулся на спину. Гермиона упала на него и начала бить его обеими руками.
— Где Гарри? — кричала она, — Что ты с ним сделал? Где ты его держишь? Ты не мог убить его, он нужен тебе, чтобы готовить Оборотное зелье…
— Гермиона, — Драко не делал не малейшей попытки защитится, пока она колотила его, — Я клянусь тебе, я ничего ему не сделал…
— Врешь! — она схватила его за воротник и стукнула головой о каменный пол. У Драко из глаз посыпались искры, а Гермиона вытащила палочку и нацелила ее ему в сердце, — Если ты что-то сделал Гарри, если ты отрезал его пальцы, чтобы сделать зелье…
— Слушай, — Драко пытался успокоиться, — ничего я не сделал твоему дружку, ни волоска не тронул. Хотя стрижка ему бы не помешала. И я не готовил Оборотное зелье. Это то зелье, которое Снейп дал нам в классе, просто оно не прекратило действовать.
Гермиону трясло, но палочку она не опускала.
— И ты думаешь, что я поверю в это?
Драко посмотрел на нее.
— Мой отец научил меня Черной Магии.
— Не меняй тему, Малфой.
— Наложи на меня заклинание истины, — сказал он. — Я покажу тебе как.
— Это сложная Черная Магия, — побледнела Гермиона, — Ее использование контролируется Министерством…
— Хорошо, — Драко поднялся, схватил ее за руку и направил палочку себе в сердце. — Веритас, — произнес он.
Сноп черного света вырвался из палочки и ударил Драко в грудь. Он видел, как отец подвергал этому заклинанию множество людей, но никогда не представлял, что они чувствуют. Теперь он знал это, и знал, почему это заклинание относилось к Черной Магии — он чувствовал как будто два огромных крюка вонзились в его грудь и раздирали ее изнутри, обнажая его сердце.
— Спрашивай быстро, — сквозь зубы проговорил он, — больно.
Гермиона в шоке смотрела на него, собираясь с мыслями.
— Гарри… С Гарри все в порядке?
— Да, — голос Драко звучал странно и как-то прозрачно, даже для него самого.
Она моргнула.
— Как получилось, что у тебя его внешность?
— Мы выпили зелье на уроке Снейпа, и не превратились обратно. Гарри думал, что я что-то сделал с зельем, но я не делал. Он мне не поверил — ударил меня — я дал сдачи и он ударился об стену. Потом я понял, что все думают, что я Гарри. Пришлось притворятся.
— Почему?
— Я хотел посмотреть, как это будет, — сказал Драко. — Сначала я думал, что смогу получить все преимущества Гарри. Узнать его секреты, а потом использовать их против него. Но все вышло не так, — он вздохнул. Казалось, каждое слово выдирали из него клещами, — Как будто часть Гарри перешла ко мне. Я начал действовать, как он, и не мог ничего поделать. Я спас жабу Невилла и тебя от бладжера. Теперь я вижу и чувствую другие вещи. Каких не чувствовал никогда.
— Например, жалость? — Гермиона удивилась.
— Да, — ответил Драко.
— Где Гарри?
— Когда я сказал, что отец Драко Малфоя забрал сына домой, это была правда. Только вместо меня он забрал Гарри.
Гермиона, будучи собой, быстро поняла и содрогнулась. Но палочку все равно не опустила.
— Почему ты думаешь, что с ним все в порядке?
— Я чувствую, — сказал Драко. Он слушал свой ответ с удивлением. — Я не понимал этого раньше, только сейчас… Это как шрам Гарри. Он и Волдеморт связаны неудавшимся проклятьем; теперь я связан с Гарри действием зелья. Я почувствовал, когда он покинул замок, вот почему я убежал с ужина. Я чувствовал, когда он очнулся.
— Что ты собирался делать? — спросила она, — Продолжать быть Гарри? Кто-нибудь бы тебя разоблачил, как я. Был у тебя план?
— Нет, не было. Я пытался придумать, как добраться до Гарри.
— Какое тебе дело до Гарри? Какое тебе, дело если он умрет?
— Слушай, я же сказал, — Драко выговаривал слова с трудом, — Во мне есть часть Гарри. Она заставляет меня делать вещи, которые я никогда бы не стал делать сам. Сейчас, например, она борется за самосохранение. У Гарри, действительно сильная воля, я думаю. Голос в моей голове продолжает повторять — «найди Гарри, найди Гарри». Он усмехнулся, эта усмешка была призраком его старой и гадкой.
— Потому что если бы это был только я, я бы, скорее всего, позволил ему умереть.
Гермиона не попалась на это. Она все еще смотрела на него.
— Почему ты меня поцеловал?
— Не спрашивай, — Драко закрыл глаза, но никакого толку, все равно пришлось ответить, — Ты, — сказал он, — Ты мне нравишься. Мне хочется стать лучше, когда ты рядом. Он открыл глаза и поднял их на Гермиону. Несколько секунд они смотрели друг на друг в изумлении. Потом хитрая ухмылка промелькнула на лице Гермионы.
— Малфой, ты когда-нибудь занимался сексом?
— Нет, — сказал он и заорал, — ГЕРМИОНА, СНИМИ ТЫ ЭТО ЧЕРТОВО ЗАКЛЯТИЕ СЕЙЧАС ЖЕ!
— Хорошо, хорошо, — хихикнула она, — «Финита Инкантатем!»
Боль и чувство, будто тебя раздирают, исчезли. Драко втянул воздух, он чувствовал, как будто пробежал марафон.
— Гермиона, — сказал он не без некоторого восхищения, — это было жестоко!
— Мне жаль, — но она выглядела так, как будто жалко ей не было. — Я поспорила с Роном. И ты заслужил это, поцеловав меня и заставив думать, что ты Гарри.
Она встала и, к его удивлению, протянув ему руку, помогла подняться с пола.
— Нам лучше уйти. В замке везде сенсоры, которые улавливают Черную Магию. Учителя уже наверно бегут сюда.
— Ах да, — он встал, — это было в «Истории Хогвартса».
Гермиона остановилась и уставилась на него:
— Ты читал «Историю Хогвартса»?
— Да, — ответил он, — А что?
— Ничего. Пойдем.

* * *

После ухода Макнейра, Люциус тоже исчез, сказав Гарри и Нарциссе, что у него дела. Гарри не хотел болтаться тут и вести дурацкие разговоры с матерью Малфоя и решил обследовать имение. Может, он сможет найти проход к подземелью? Сириус будет здесь завтра и Гарри решил подготовиться.
Сначала он вышел во двор и пошел вокруг имения, пытаясь определить его форму и размеры. Это оказалось ошибкой. Сначала было довольно интересно, если не жутковато. Огромное имение казалось вырубленным из цельного куска гранита. Гарри нашел сад камней, конюшню (пустую), ужасно унылую террасу и гигантский лабиринт, куда Гарри не пошёл (он не очень любил лабиринты с четвертого года в школе). За лабиринтом он нашел маленький садик с кустами подстриженными в форме животных. Волшебных существ, поправил он себя: там были гиппогриф, феникс, единорог, тролль, держащий топор, дракон и еще несколько отвратительного вида существ, которых Гарри не узнал.
Рассеянно, он вытянул руку и ткнул куст в виде тролля пальцем. Он казался таким настоящим…
Гарри закричал, когда тролль повернулся и вцепился в его палец зубами. Он пригнулся как раз вовремя, чтобы избежать топора. Он может и был сделан из листьев и веток, но звучал как настоящий, ударяясь о землю. Гарри искал в рукаве свою палочку, вытащил и направил на тролля.
— «Импедимента», — крикнул он, и тролль замер в движении.
Гарри поднялся на ноги и побежал прочь из сада. Он гордился своими проклятьями, но не знал, как Ошеломляющее заклятие будет работать на кустарнике.
Кровь ручьем текла из руки, там где ее прокусил тролль. Когда он вбежал в дом его рукав весь промок от крови. Нарцисса, которая проходила через переднюю, вскрикнула.
— Драко! Что случилось? — Она повернула его руку, чтоб осмотреть. Несколько листочков пристали к ране и выглядели как сжатые зубы.
— Драко, ты же прекрасно знаешь, что нельзя ходить в сад с фигурными деревьями! Твой отец так разозлится, если…если… — она замолчала и втащила его, протестующего, в кухню. Где забинтовала его руку, смазав ее сперва чем то фиолетовым, что жгло и щипало.
— Тебе придется вечером надеть перчатки, Драко, — сказала она. — Если твой отец…
— Вечером? — переспросил Гарри, встревоженно, забывая о руке, — Что вечером?
Закончив бинтовать, Нарцисса выпрямилась и с удивлением поглядела на него.
— Ты же знаешь, что по субботам у нас гости. Коллеги твоего отца скоро будут здесь.
— Ээ, да, — сказал Гарри, — Я забыл.
Он не мог не представить обед у Дурслей с коллегами дяди Вернона. У него было чувство, что большой обед с Пожирателями Смерти будет совсем другим.
— Должен я переодеться? — не думая, спросил он.
— Драко! — Нарцисса смотрела ему прямо в глаза. — Ты знаешь, что должен одеть фамильную парадную мантию Малфоев.
— Правильно, — сказал Гарри, но Нарцисса все равно смотрела на него с подозрением, и он почувствовал, что настало время уйти, — Я, пожалуй, начну одеваться, — сказал он, пятясь к двери, — Ты же знаешь эти нарядные мантии… столько застежек… — Нарцисса смотрела на него так, как будто он отрастил вторую голову. Гарри выскочил из кухни и припустил по коридору в сторону комнаты Драко.

* * *

Велев Драко подождать в гостиной Гриффиндора, потому что «я лучше знаю, где Гарри держит свои вещи, чем ты». Гермиона взлетела по лестнице и ворвалась в спальню мальчиков. Она делала это раньше только в экстренных случаях и по утрам в Рождество. Дин Томас, который почти надел пижаму, завопил и шлепнулся за кровать.
— Ты что делаешь, Гермиона? — прошипел он, высовывая голову из-за спинки, — Ты могла что-то… увидеть.
— Дин, клянусь, я ничего не видела, — сказал Гермиона, — Я просто забежала взять кое-какие вещи Гарри. Дай мне пять минут и можешь продолжать наслаждаться тишиной голым.
Она открыла сундук Гарри и нашла Плащ-невидимку Джеймса, Карту Мародёров и пару свитеров, на случай, если похолодает. Она огляделась в поисках мешка и, увидев под кроватью школьную сумку Гарри, медленно подтянула ее к себе.
Эту сумку она подарила Гарри в прошлом году. Сумка была совсем обычной, но Гермиона наложила на нее всяческие заклятия: чтоб она не рвалась, чтобы Гарри мог ее запереть, чтоб бы мог найти, если забыл где-нибудь, что случалось довольно часто. Еще она вышила на ней надпись — не волшебным способом, а сама — своими руками — «ГАРРИ ПОТТЕР - ЛОВЕЦ ГРИФФИНДОРА».
Сумка напомнила ей о Гарри так ясно, что она всхлипнула. До этого она все делала на автопилоте, не думая о Гарри, потому что если бы подумала, то у нее опустились бы руки и она не смогла бы ничего делать.
— Гермиона… — Дин на цыпочках пробежал к ней через комнату, встревоженный ее слезами. Гермиона редко плакала. — Не плачь…
— Спасибо, Дин, — Гермиона подняла руку, чтобы остановить его, — Спасибо. Ты бы мог надеть штаны, но все равно, спасибо!

* * *

Настроение Гермионы не поднялось и тогда, когда она вернулась гостиную и увидела Драко, сидящим в одном из кресел и, по всей видимости, спящим. Она подошла к нему.
— Просыпайся!
Он открыл свои зеленые глаза и посмотрел на нее.
— Я не спал.
— Отлично, — сказала Гермиона, чувствуя себя глупо, — Я иду за Гарри, — продолжала она, — Я думала о том, чтобы взять «Молнию», но я уверена, что ты не сможешь летать на ней так же хорошо за границами Хогвартса. Так что я иду в Хогсмид. Там есть поезд в полночь до Кинг Кросса…
Но Драко уже был на ногах.
— Я не пущу тебя одну, — спокойно, но твердо сказал он, — Ты никогда не найдешь Имение Малфоев, оно ненахождаемое, как Хогвартс. И даже если ты его случайно найдешь, то там только на одних воротах семнадцать проклятий; и каждое требует специального разоружающего заклинания…
— Малфой, — оборвала его Гермиона, — я и не думала идти без тебя, так что можешь заткнуться. Вообще-то я собиралась угрожать тебе заклятием Истины, если ты не захочешь помочь мне попасть в твой кошмарный дом.
Теперь Драко почувствовал себя дураком.
— Ты не можешь просто так совершить заклинание Истины, — огрызнулся он. — Черная магия — не просто слова, это сложнее.
— Я бы не очень выпендривалась на твоем месте, если бы знала Черную Магию.
Гермиона повесила сумку Гарри на плечо и быстро пошла к выходу из гостиной. Драко поспешил за ней. Его бесило, что последнее слово всегда остается за ней.

* * *

Гарри сидел на краешке кровати Малфоя и тер глаза. Он уснул и ему снился странный сон, как будто он бежит по темной дороге с Гермионой. Сон был очень реальным, казалось, что он действительно был там, рядом с ней. И когда он проснулся, тоска по Гермионе была просто невыносимой. Конечно, сказал он себе, он скучал по всему в Хогвартсе, не только по Гермионе.
Гарри заставил себя встать и подойти к шкафу, где начал искать «Фамильную парадную мантию Малфоев». Это было трудно. Оказалось, что у Драко много одежды, от длинных бархатных плащей всех цветов радуги до жутко дорогих на вид льняных рубашек от Дольче и Габбана. Должно быть, его родители тратят огромные деньги на это, обалдело думал Гарри. Одна коллекция модных очков от солнца стоила, наверно, больше шестисот фунтов. И они не были принадлежностью волшебников, но видимо ненависть Малфоев ко всему магловскому не распространялась на одежду от Армани.
— Драко!
Гарри подпрыгнул. Голос Нарциссы раздавался откуда-то сверху.
— Ты готов? Друзья твоего отца уже прибыли!
— Оп… — сказал Гарри, — Я не могу найти парадную мантию!
— Ну, тогда оденься в черное! — резко ответила она.
— Ладно! — прокричал он, а затем подумал, надо ему кричать или она и так прекрасно его слышит? Он чувствовал себя жутким идиотом. Он подошел ближе к шкафу и уже собирался достать пару черных брюк, когда голос Нарциссы вновь раздался над головой:
— И Драко, никакой магловской одежды!
— Черт, — тихо пробормотал Гарри, надеясь, что Нарцисса его не услышит.
— Я пошлю Антона помочь тебе, — сообщила она. Раздался громкий хлопок, как будто повернули выключатель. Гарри полагал, что она прервала заклятие, которое позволяло говорить с ним на расстоянии. Интересно, кто такой Антон? Был ли он родственником Малфоя? Тихо ругаясь, он выбрал пару черных атласных брюк (редактор: интересно, бывают атласные брюки?), длинную черную рубашку, пару высоких черных ботинок из шкафа Драко и надел все это. Эти вещи выглядели наиболее волшебными из всех, но Гарри чувствовал себя глупо.
В дверь постучали и Гарри открыл ее с плохим предчувствием. Там стоял высокий мужчины в форме дворецкого и держал в руках черную с серебром бархатную мантию. Мужчина был прозрачным.
— О, — подумал Гарри, — слуга-привидение. Круто. — Гарри уже привык к привидениям.
— Ваша мать велела принести Вам это, — сказал Антон-привидение, подавая мальчику мантию. Она была длинной и выглядела дорогой, с большой серебряной застежкой у воротника в виде змеи. Гарри подумал, что будет счастлив, если больше никогда в жизни не увидит ни одной вещи в виде змеи. — Вы забыли ее в кабинете в прошлый раз.
Гарри перестал надевать мантию. То, что сказало привидение, как будто зажгло огонек в его голове. Кабинет. Было что-то в этой фразе, что-то очень важное. Но что?
— Я думаю, вам будет удобнее застегивать мантию перед зеркалом, мастер Малфой, — сказало привидение, — это сложно.
Если он и находил борьбу Гарри с застежкой странной, то не выказывал этого.
Гарри подошел к зеркалу, все еще раздумывая над гостиной Малфоев и у него вырвался возглас отвращения. Если б Гарри был девочкой, он счел бы себя очень привлекательным: серебристые волосы Драко красиво контрастировали с черной мантией, вышивка серебром удачно оттеняла глаза. Но Гарри не был девочкой и думал, что выглядит как трансвестит. Оборки! Атлас! Бе-е!

* * *

Они сидели на станции в Хогсмид, ждали поезда, когда Драко вдруг засмеялся. Гермиона повернулась к нему и нахмурилась:
— Что смешного?
— Гарри, — ответил он, — Он надел мою одежду и ему она явно не нравится… Эй! — добавил он, — А мне нравится эта рубашка и совсем она не женская!
Гермиона пялилась на него.
— Малфой, перестань подслушивать мысли Гарри, — сказала она, — меня это жутко нервирует, — она подергала ремень сумки, — А он может видеть, что ты делаешь? — в конце концов спросила она.
— Немного… но он думает,что это сны.
— Почему?
— У Гарри воля сильнее, чем у меня, — спокойно сказал Драко, — Его легче чувствовать.
— А он… — Гермиона вцепилась в ремень сумки, — он думает обо мне?
Драко посмотрел на нее. Выражение его глаз невозможно было угадать: «Иногда».
Она открыла рот, чтобы спросить еще, но в этот момент подошел поезд. Он был выкрашен в ярко-красный цвет и на его боку большими буквами значилось ХОГСМИД-ЛОНДОН. Гермиона и Драко вошли в поезд. Они были единственными пассажирами в купе.
— Гермиона, — начал Драко, как только они уселись, — Как ты узнала, что я не Гарри?
Гермиона кусала губу. Почему он спросил об этом сейчас? У нее не было внятного ответа; было бы глупо сказать, что он не так пах, когда поцеловал ее, не так как Гарри. Она всмотрелась в его лицо, но оно было непроницаемым. Может вот это, подумала она.
— Я всегда знаю, что Гарри думает. Он никогда не скрывал своих чувств. Но когда я смотрю на тебя, то я вижу его лицо, но самого Гарри нет. Я не могу даже предположить, о чем ты думаешь.
Драко молча смотрел в окно. Они уже проехали густые леса рядом с Хогсмидом и теперь за окном летели поля с темными точками ферм. Вставала огромная белая луна.
— Хочешь знать, о чем я думаю? — спросил он наконец.
— Нет, я думаю это не очень приятно.
Гермиона тут же пожалела, что сказала это, но теперь не знала, как взять эти слова назад. Купе погрузилось в молчание.

* * *

Гарри и представить не мог, что большое сборище Пожирателей Смерти может быть таким скучным. Это были очень хмурые люди, даже без их кошмарных масок. Люциус Малфой сидел во главе стола; некоторые имена были знакомы Гарри: Крэбб и Гойл были там, такие же большие и противные как их отпрыски; еще Нотт, Забини, Розье и Франц Паркинсон.
Гарри немного надеялся, что они будут говорить о Сириусе, но ему не повезло. Видимо только Макнейр и отец Драко знали об этом плане. И Хвост, конечно. И похоже, они не хотели делиться славой с остальными.
Гарри сидел, втиснутый между Хьюго Забини (братом Забини, который послал Гарри взрывающуюся метлу) и Элефтерией Парпис (единственная Пожирательница Смерти), огромной женщиной в черном атласе, которой, очевидно, очень нравился Люциус Малфой: она смеялась над всем, что он говорил и продолжала облокачиваться на стол, чтобы продемонстрировать свою обширную грудь. Нарцисса, которая была занята тем, что носила подносы с кухни и обратно, ничего не замечала.
Забини же очень нравилось расспрашивать Гарри о Хогвартсе и о веселье, которое там царит. Гарри, для которого даже мысль о веселье казалось далекой и призрачной, продолжал изобретать способы повеселиться для Драко и Слизеринцев.
— Ну, мы много учимся, — говорил он, — и мы играем с пыточными инструментами в подземелье, и кто-то дал нам яйцо Василиска и мы пытаемся его вывести.
— Это разумно? — спросил Розье, высокий человек с очень тонкими бровями.
Гарри, ошеломленный тем фактом, что его действительно кто-то слушает, пробормотал:
— Ну, Макнейр сказал, что убьет его, если он вырастет слишком большой.
— Я, например, — сказала Элефтерия, — люблю, чтобы дети учились для себя. Вот почему я послала сыновей в Дурмстранг, где они уже на пятом уровне по Темной Магии.
— Правда, что в Дурмстранге приковывают цепями учеников к леднику, если они получают мало СОВ? — спросил Гарри с любопытством.
— Не на ночь, — размахивая вилкой, ответила Элефтерия.
Забини повернулся к Гарри:
Северус Снейп еще возглавляет Слизерин?
— Да, — сказал Гарри.
Люциус Малфой внезапно повернулся и плюнул на пол.
— Драко, — сказал он сквозь зубы, — очень дружен с Северусом, несмотря на то, что тот предал нас. Я говорил сыну, что это неподобающе для него, но он не слушает.
Гарри уставился в тарелку.
— Северус получит, то что получит, Люциус, — сказал Розье голосом, от которого у Гарри застыла в жилах кровь, — когда мы запустим наш план.
Гарри никогда бы не подумал, что будет чувствовать себя плохо от того, что что-то дурное должно случиться со Снейпом, но он именно так себя и чувствовал.
— Отец, — вырвалось у него, прежде чем он успел подумать. — Я не очень хорошо себя чувствую. Могу я пойти к себе?
Это было ошибкой. Люциус бросил на него взгляд, полный ледяной ярости. Однако, когда он заговорил, его голос был ровным:
— Конечно, Драко, — Гарри отставил стул и пошел к выходу. Когда он проходил мимо Люциуса, тот схватил его за руку.
— После ужина я хочу видеть тебя в кабинете, Драко, — сказал он, — Не опаздывай.
— Хорошо, — механически ответил Гарри и, освободив руку, заторопился из зала.
Выйдя, он прислонился к стене и взялся за голову. Слова Люциуса Малфоя прозвучали как гром — он вспомнил, как четыре года назад Малфой говорил, что именно под кабинетом его отец прятал предметы Темной Магии. Тогда Гарри подумал, что, может Малфой имел в виду, что там у них секретная комната. Сейчас же он понял, что там находится вход в подвал, а может и в подземелье. Шанс был ничтожный, но расследовать все равно стоило.
— Антон, — позвал он, — Антон.
Перед ним появилось привидение, с чайным полотенцем в руке и с удивлением на лице.
— Антон, — шепотом сказал Гарри, — Как мне попасть в кабинет? Я забыл.
Как Гарри и ожидал, привидение не удивилось.
— Следуйте за мной, мастер Малфой, — он поплыл вниз по коридору. Он привел Гарри в большую комнату с мягкими бархатными креслами. Над камином висел портрет высокой женщины с ожерельем из рубинов, а на полу лежал персидский ковер.
— Спасибо, Антон, — Привидение исчезло.
Гарри встал на колени и отогнул ковер. Под ним обнаружилась крышка люка с железной круглой ручкой. Гарри схватился за ручку и дернул.
Крышка легко поднялась. Гарри успел увидеть исчезающие в темноте ступени прежде чем раздался крик, от которого раскалывалась голова.
— Мастер Люциус! Мастер Люциус! — Это женщина на портрете, ее рот был открыт и она вопила. — ЛЮК ОТКРЫТ! МАСТЕР ЛЮЦИУС! КАБИНЕТ!
Гарри уронил крышку люка, зажал уши руками, но даже так слышал крики: «МАСТЕР ЛЮЦИУС! БЫСТРЕЕ!»

* * *

В поезде, Драко открыл глаза:
— О нет, — сказал он, — Гарри, придурок, что ты наделал?

В поезде, Драко открыл глаза.
— О Нет, — сказал он, — Гарри, придурок, что ты наделал?

* * *

Сквозь вой портрета Гарри слышал топот бегущих ног в коридоре. Он огляделся. Из комнаты был только один выход и вел он прямо в коридор. Если бы он только умел телепортироваться! Камин, сказал голос прямо ему в ухо. Гарри бешено завертелся; никого не было. Но ему было все равно. Он кинулся к камину, только успел залезть в него, как дверь в кабинет открылась. Гарри увидел приступку на уровне груди в трубе; он залез на нее и замер, дрожа.
Через трещину он видел Люциуса Малфоя, за ним следовали Пожиратели Смерти и Нарцисса. Малфой выглядел злее, чем когда-либо, чем Гарри мог его представить.
Шаря глазами по углам, он увидел сбитый ковер и люк. Затем его взгляд упал на портрет.
— Мона, — спросил он, — Кто это сделал? Кто пытался влезть туда?
Гарри передернуло.
— Мальчик, — сказала женщина на портрете, — незнакомый мне мальчик.
— Не — Драко? — выражение лица Нарциссы было таким же злым как у мужа, но ее взгляд бегал по комнате, придавая ей странный вид, почти шизофренический.
Гарри вытаращил глаза.
— В нем не было крови Малфоев, — ответил портрет.
— Он вошел в подземелье? — спросил Люций.
— Нет, — сказал портрет, — Он убежал, когда я закричала.
— И куда же?
Наступила пауза. Затем портрет сказал:
— Я не вижу, только чувствую. Я не знаю куда он пошел.
— Значит, ты плохо исполняешь обязанности охранника, — холодно произнес Люциус и поднял палочку. — Пламенио!
Женщина на портрете вскрикнула, когда зеленое пламя коснулось ее. Затем горка пепла оказалась на полу.
— Люциус... — начала Нарцисса, но Люциус повернулся и посмотрел на нее. Ее выражение лица не изменилось, но она вышла из комнаты.
Один из Пожирателей Смерти произнес:
— Ой, посмотрите сколько времени. Люциус, спасибо за чудесный вечер, привет Нарциссе.
И он телепортировался.
Другие Пожиратели тоже начали исчезать, пока Люциус не остался один на один с Элефтерией Парпис.
— Ну, Ну, Люциус, — сказала она мягко, — по-моему, все это устроил портрет. Они иногда делают такие вещи, когда чувствуют себя заброшенными. Я уверена, что в доме нет чужих.
Люциуса это не убедило; он все еще смотрел на крышку люка.
— Ну в любом случае, — добавила Элефтерия, — сейчас мы одни.
Она бочком подошла Люциусу, который, к удивлению Гарри, обнял ее и поцеловал в шею. Гарри провел самые отвратительные десять минут своей жизни, пока Люциус и Элефтерия страстно обнимались. Он зажмурил глаза, но все равно слышал их; он не мог заткнуть уши, так как ему надо было держаться.
— Мастер Малфой, — кто-то тихо сказал ему в ухо.
Гарри открыл глаза и увидел Антона, парящего рядом и выглядевшего очень спокойным. Видимо, его совсем не удивило то, что наследник Имения Малфоев висит в трубе.
— Мастер Малфой, могу я предложить Вам влезть чуть выше по трубе? Вы окажетесь в пустой спальне на втором этаже, если я не ошибаюсь.
Гарри с благодарностью кивнул и полез. Через три минуты он вылез из камина на голый каменный пол, кашляя и отряхиваясь от золы.

* * *

Драко моргнул и увидел, что Гермиона смотрит на него с открытым ртом.
— Что случилось? — спросила она. — Ты сказал «Гарри, ты придурок» и потом заорал «КАМИН»!
— Да? — Драко странно улыбался.
— Гарри упал в камин? — продолжала Гермиона. — И не улыбайся так, ты выглядишь как психически больной.
— Я не уверен, что произошло, — сказал Драко, — Я не вижу, что он видит. У меня просто как вспышки, когда он что-то сильно чувствует.
— Не так, как смотришь кино?
— Я все равно бы не узнал. Ведь никогда не видел кино.
Поезд начал останавливаться. Они подъезжали к Магловской станции. Выглянув из окна, Гермиона увидела группу подростков на скамейке под неоновой вывеской. Наверное, они возвращались домой с вечеринки; смеялись и шутили друг над другом. Среди них был один мальчик — высокий, с растрепанными волосами и в очках. На самом деле он не был очень похож на Гарри, но Гермиона все равно почувствовала комок в горле.
— С ним все в порядке? — не глядя на Драко, спросила она.
— Если он вдруг умрет, я тебе сообщу, — ответил Малфой.

* * *

После того, как он выбрался из спальни на втором этаже, Гарри принял душ, так как вымазался в золе с головы до пят. Потом он надел пижаму Драко (с маленькими пожарными машинами) и вернулся в спальню. Там были Люциус и Нарцисса.
— Мальчик, — сказал Люциус, как только Гарри вошел, — Где ты был?
— Душ принимал, отец, — Гарри был ужасно рад, что оставил полотенце, покрытое золой, в ванной.
— Подойди, — позвал Люциус и Гарри неохотно пошел к нему. Как только он оказался на расстоянии вытянутой руки, Люциус схватил его за предплечье и уставился в лицо. — Я не дурак, — угрожающе произнес он, — Ты ведешь себя очень странно и я хотел бы знать причину. Пойти в сад с фигурами! — Гарри посмотрел на Нарциссу, которая отвернулась. — Не знать о парадной мантии Малфоев! Просишь разрешения уйти с МОЕГО вечера! — кричал Люциус, — И если бы я только думал, что ты имеешь отношение к происшествию после ужина…
— Твой отец пытается сказать, Драко, — Нарцисса теребила юбку, — то что… Ты принимаешь наркотики?
У Гарри отвалилась челюсть.
— Потому что ты можешь сказать нам, — добавила она, — Мы пришли, чтоб выслушать тебя.
Гарри перевел взгляд с Нарциссы, взгляд которой метался по комнате, на Люциуса, лицо, которого было так искажено яростью, что было похоже на карнавальную маску, и сказал:
— Нет, я не наркоман. Извините.
— Тогда... — Нарцисса неуверенно посмотрела на Люциуса.
— Твоя мать, — Люциус улыбался не очень-то приятно, — беспокоится, что ты сходишь с ума, Драко. У нас в семье были сумасшедшие, так как у нас почти прямая линия от Урика Странного, но, признаться, я не думал, что это проявится у тебя. Хотя когда она упомянула…
— Я НЕ чокнутый, — отрезал Гарри, — Я заработал большую шишку на голове не далее как вчера и все. Черт возьми! Я же не говорю сам с собой.
— Пока нет, — коротко сказал Люциус. Он наклонился к уху Гарри и прошипел, — Иногда я спрашиваю себя, что я сделал не так, что бы меня прокляли таким сыном-идиотом вместо наследника, которого я должен был иметь.
Раздражение Гарри достигло предела:
— Да хватит! — рявкнул он. — Убийства, пытки, Темная магия, А что ты сделал так? Тебе еще повезло, что у сына не три головы. Да у тебя худшая карма, какую я в жизни видел!
Люциус смотрел на него внимательно. Нарцисса пискнула.
— Должно быть, ты правда чокнутый, если так со мной говоришь, — сказал Малфой. — Или ты просто пытаешь показать свой темперамент, — Улыбнулся он, показывая острые зубы, — Я в восхищении. И не накажу тебя.
Нарцисса облегченно опустила плечи и отвернулась. Люциус сейчас же наклонился к Гарри и прошептал:
— Только попробуй переступить черту после этого, мальчик, и загремишь в Госпиталь Св. Мунго. Тебя посадят с Долгопупсами и ты проведешь остаток своей жизни привязанным в кровати, с пеной у рта.
Упоминание родителей Невилла привело Гарри в такое бешенство, что он мог забыться и дать Малфою- старшему в глаз, если бы в дверь не вошли два человека в плащах. Один из них был Ангус Макнейр. Второй был коротышкой в темно-зеленом плаще с надвинутым на глаза капюшоном. Из одного рукава торчала рука в перчатке, из другого рука из серебристого металла.
Хвост.
— Извини, что прерываем, — сказал Макнейр, снимая капюшон, — Антон сообщил, где вас найти.
— Так быстро вернулись? — удивился Люциус.
— Да, — ответил Ангус, слегка нервничая, — Дорога из Корнуэлла заняла меньше времени, чем мы думали.
— А Сириус Блэк?
Пожалуйста, скажите, что он убежал, молился Гарри про себя.
— Здесь, — коротко сказал Хвост. В последний раз Гарри слышал его голос, когда тот умолял Волдеморта излечить его отрезанную руку. Что Волдеморт и сделал: он дал Хвосту руку из сверкающего металла. И именно этой рукой Хвост указал на дверь, как будто это была волшебная палочка.
— Сетиум! — прокричал он, и луч белого света вырвался из его руки. Луч рос и расширялся, превращаясь в сеть из серебряных шнуров, напоминающую паутину. Затем фрагменты сети разделились, и что-то пролетело сквозь них, тяжело шлепнувшись на пол. Это был Сириус.
Он был в своем зверином виде, в виде огромной черной собаки. Его лапы неподвижно торчали как палки; он только вращал глазами, переводя взгляд с Люциуса на Хвоста.
— Очень впечатляет, Хвост, — глядя на Сириуса произнес Малфой-старший.
— Мой господин дал мне руку великой силы, — с любовью посмотрел на свою железку Хвост. Он небрежно махнул рукой, и Сириус беспомощно проехал по полу к Люциусу. Нарцисса вскрикнула.
— Хватит, — отрезал Малфой.
— Преврати его обратно, — добавил Макнейр резко.
Хвост щелкнул пальцами.
— Сапиенс, — прошипел он, собака дернулась и на ее месте появился Сириус; он был одет в лохмотья, его руки были порезаны и исцарапаны, чего не было видно, когда он был в виде собаки.
Он все еще не мог двигаться, но его глаза смотрели на Люциуса с ненавистью.
Гарри услышал вздох Нарциссы. Люциус прошел и пнул Сириуса в бок ногой. Гарри рванулся было в перед, но запутался в штанине пижамы Драко и упал.
Он начал подниматься, но остановился на середине, так как увидел Нарциссу, которая внезапно, тихо, и к всеобщему удивлению, упала на пол в глубоком обмороке.

* * *

— Мы на месте, — Драко тронул Гермиону за плечо. Она подскочила и выглянула в окно. Они были на маленькой, освещенной фонарями станции. Деревянная вывеска гласила «Чиппинг Содбери».
Это было не совсем то, что она себе представляла. Ей виделось что-нибудь вроде огромного замка на горе посреди пустыни, в которой хищные звери бросаются на каждого, кто бегает недостаточно быстро. Но уж никак не маленький уютный городок с таким названием. Хотя, по виду не судят.
— Пойдем, — позвал Драко, они сошли с поезда на платформу и пошли налево в конец платформы.
— Эй, Малфой, — сказала Гермиона, — станция в другую сторону…
В это мгновение, он повернул еще раз налево и прошел прямо через кирпичную стену.
— Черт, — Гермиона подбежала к стене. — Как он это сделал?
Из стену высунулась рука. Это был Драко. Он дернул девочку вперед, и она пролетела сквозь стену и растянулась на земле по ту сторону.
— Ой, — ее сумка стукнула Драко по голове.
— Прости, — Гермиона поднялась и с интересом оглядывалась вокруг. Они стояли у подножия огромных кованых ворот, наверху которых было написано «Малфой парк».
— Я думаю, мы больше не в Чиппинг Содбери?
— Конечно, нет, — Драко пошел дальше. — Это Малфой-парк — деревня у подножия холма, на котором стоит наш замок. Сюда можно попасть из Чиппинг Содбери, если знать как.
— Целая деревня названа в вашу честь? — ошеломленно спросила Гермиона.
— Да, удивительно, что я не выпендриваюсь, правда?
Гермиона уже собиралась сказать что-нибудь нехорошее на это, когда поняла, что он шутит. Я уже совсем ничего не соображаю, одернула она себя.
Они вышли на широкую улицу с магазинами и пабами. Это был почти такой же маленький волшебный городок как и Хогсмид, но разница заключалась в том, что все либо имело в названии слово «МАЛФОЙ», либо отношение к Темной магии. Это была Мрак Аллея в исполнении Люция Малфоя. Там был Малфой-маркет, втиснутый между Заведением Зловещих Заклятий Злодейки Зары и пабом «Рождество на холоде», предлагавшим специальный Малфоевский Ланч (бутерброд с жареной летучей мышью).
— Наверно, они здесь вас очень любят, — Гермиона пыталась не засмеяться.
— ХА! — сказал Драко. — Они ненавидят мою семью. Мы всегда угнетали их, и мой отец иногда приходит сюда, делает какое-нибудь Темное заклинание, чтоб держать их в узде.
— И ты считаешь, что это нормально? — спросила она резко, но Драко потряс головой и прошептал:
— Ш-ш-ш … последнее, что нам нужно — это, чтоб нас заметили и настучали моему отцу, что Гарри Поттер шастает по деревне.
— Да уж, — сказала Гермиона, хотя и не слушала его. Почему-то, когда он стоял так близко к ней и так шептал ей на ухо, у нее по спине бегали мурашки.
Драко отвернулся и пошел дальше по дороге из городка. Гермиона шла следом. Оба молчали; Драко, казалось, думал. Наконец, он повернул направо на вершине холма, и они вышли с аллеи на открытое место. Гермиона не смогла удержаться от возгласа — Имение Малфоев было именно таким, каким она себе его представляла. Высокий заостренный наверху забор тянулся в обе стороны от них; прямо посередине были открытые ворота в форме больших букв «М». Наверху каждой из колонн по краям были статуи свернувшихся змей. Сквозь ворота Гермиона увидела нависшую тень огромного, невероятно огромного замка.
Гермиона пошла вперед; не успела она сделать и пары шагов, как Драко схватил ее за руку.
— Нет, — резко сказал он, — Что я тебе говорил?
— Ах да! — она чувствовала себя глупо. — Семнадцать заклятий.
— Мой отец сам придумал одно, которое наложил на эти ворота, — гордо сказал Драко, — Оно называется «Ножовка», если кто-то, кто не приглашен, попытается пройти — его распилит на кусочки.
— Видимо, твой отец затейник на всех вечеринках.
В ответ, Драко вынул ручку из кармана и бросил ее сквозь ворота. Когда ручка долетела до ворот, Гермиона увидела вспышку зеленого света и громкий хлопок. Через пару секунд ручка выкатилась обратно, разрезанная на две половинки.
— Значит, получилась такая головоломка «Ножовка» из двух кусочков, — с иронией произнесла Гермиона.
— Это не смешно, — серьезно сказал он и вынул палочку. Направил ее на ворота и произнес «Раптус Регалитер». Гермиона увидела еще одну вспышку света, теперь голубую и Драко прошел через ворота. Гермиона взяла себя в руки и последовала за ним.
Теперь они были на территории Имения Малфоев. Вокруг было темно, и она видела огни замка вдалеке.
— Мы можем избежать многих проклятий, просто обходя их, — сообщил ей Драко. — Вот, возьми меня за руку.
Она взяла.
Какое-то время они шли рядом с оградой, затем Драко свернул на узкую тропку, которая вилась среди деревьев. Иногда они слышали жуткий треск и странные звуки из кустарника. Гермиона даже думать не хотела о том, какие твари там могут быть. Она сосредоточилась на том, чтоб не производить шума.
Они были почти рядом с замком, когда кустарник закончился. И они увидели узкую белую дорожку, ведущую к стене замка и, затем, вдоль нее. Высокая черная башня со светлыми пятнами окон вздымалась над их головами. Драко показал на ряд окон:
— Это моя спальня.
— Гарри там? — взволнованно спросила она.
Драко кивнул. Это была ошибка, так как Гермиона тотчас же бросилась по дорожке. Он рванул за ней, вытянул руку, но схватил пустоту. Он услышал, как открылась маленькая металлическая дверка внизу башни — он знал, что будет дальше, так как сам ставил эту ловушку туда. Он выругался, подбежал к Гермионе и сильно пихнул ее в сторону.
Потом был свистящий звук, закончившийся глухим ударом, девочка увидела, как Драко упал на траву рядом с ней.
Она опустилась на колени и огляделась; никого не было кроме нее и Драко, который сидел на земле и с удивление смотрел на ногу. Серебряная стрела четыре дюйма длиной торчала из его бедра. Джинсы потемнели от крови.
— Черт, — сказал Драко и добавил еще пару слов, более грубых.
Гермиона не винила его за это, крови было много и рана, видимо, была очень болезненная.
Она положила руку на стрелу — та была странно холодной. Гермиона почувствовала, как непрошеные слезы капают из глаз:
— Это все моя вина, — бормотала она, — и перебинтовать нечем… хотя я могу оторвать кусок от сумки Гарри… Драко, может тебе снять штаны?
Драко очумело уставился на нее.
— Не то, чтобы я очень возражал, Гермиона, — сказал он. — Я имею в виду, когда-нибудь потом, обязательно, но сейчас почему бы тебе не подумать минутку! — Последние слова он прошипел, — Кто самая умная ведьма в нашем классе? У кого Продвинутые уроки Первой помощи? Кто может вылечить мою ногу за пять секунд?
— Да, конечно. Извини! — она вытащила палочку и направила ее на рану, — Заростио, — мягко сказала она и увидела, как он расслабился, когда от раны не осталось и следа, а стрела упала на землю. Она осторожно ее подняла; она была в крови и в какой-то еще липкой жидкости. Гермиона швырнула ее в кусты.
— Спасибо, — сказал Драко, ощупывая ногу. Вроде все нормально.
— Как ты? — она обеспокоенно смотрела на него.
— Определенно жить можно, — ответил он, беря ее за руку, чтоб встать. — Теперь у меня будет классный шрам, чтоб показывать внукам.
— Шесть дюймов левее и о внуках не было б и речи, — сказала Гермиона. — Действительно есть чему радоваться.

* * *

Гарри и, правда, был в спальне Драко; вообще-то у него не было выбора, так как он был привязан к кровати.
Удача, что Нарцисса упала в обморок, так как Люциус расценил попытки Гарри добраться до Сириуса как желание помочь матери. Иначе Люциус был бы в большем бешенстве, чем он был, когда помешал Гарри пробежать мимо него, и Гарри, потеряв голову, дал Малфою-старшему в глаз. В ярости, Люциус наложил на Гарри Связывающее заклятие, привязав его к кровати. Затем Люциус наколдовал носилки для Нарциссы и, выходя с ней из комнаты рявкнул Макнейру и Хвосту, чтоб они заперли Сириуса в подземелье.
Гарри пытался сбросить Связывающее заклятие уже несколько часов, но все что он сумел — это снять верх от пижамы и теперь ему было очень холодно и неудобно, и он думал о том, что делают с Сириусом в подземелье. Ему, наверное, еще хуже, думал Гарри.
И тут разбилось окно.

* * *

После небольшого совещания, Драко и Гермиона решили использовать Поднимающие заклятия, чтоб добраться до окна спальни. Драко пойдет первым — Гермиона будет делать заклинание; если все получится, то он поднимет ее.
— Хорошо, — сказала Гермиона, — давай. «Вингардиум Левиоза», — и она направила палочку на Драко. Он почувствовал, как поднимается в воздух, немного крутясь.
Он увидел Гермиону, следящую за ним и поднял большие пальцы вверх. Она показала жестом, что он должен поднять ее тоже. Драко достал палочку направил на нее и прошептал заклинание.
Он был не так хорош в этом деле, как Гермиона и вместо того, чтобы медленно подняться в воздух, она взвилась как ракета и врезалась в Драко. Ему было не за что схватиться и они вместе врезались в стену замка. Гермиона, в ужасе, обняла его за шею.
— Перестань, — прошипела она.
Драко только покачал головой; он пытался направить на нее палочку. Заклинание все еще направляло Гермиону вверх; даже ее волосы торчали кверху, когда она обнимала его (ни одна девочка еще не обнимала его так, но сейчас не было времени насладиться этим).
— Левиоса! — прокричал он, абсолютно потеряв голову, и они начали падать, потом опять взлетели и помчались к Имению со скоростью выпущенного снаряда. Гермиона закричала, когда они разбили окно и приземлились на пол.
Несколько мгновений они просто лежали не двигаясь. Гермиона, уткнувшись в шею Драко, тяжело дышала. Я думал, мы умрем, думал он, наверно и она тоже.
В этот момент очень знакомый голос над ними произнес:
— Что? Как?
Глаза Драко были закрыты, так что он почувствовал, как объятие Гермионы ослабло и та села.
— Ой, — услышал он ее восклицание, — Гарри!

* * *

— Что? — сказал Гарри. — Как?
Гарри знал, что должен закрыть рот, но это казалось невыполнимым. Гермиона, с кусочками стекла в волосах, таращилась на него и, хотя он был ужасно счастлив ее видеть, его шокировало, что она обнимала… Драко Малфоя? Драко Малфоя, который выглядел точно как Гарри, но все равно был Драко Малфоем.
— Ой, — выдохнула она, и он подумал, что это прозвучало виновато, — Гарри!
Драко тоже обнимал Гермиону. Его глаза были уже открыты, и он смотрел на Гарри с удивленным выражением лица, по которому Гарри очень хотелось вмазать.
— Привет, Гарри, — сказал он. — Я смотрю, ты нашел мою пижаму. Хотя я обычно ношу верх тоже.
Гермиона заплакала.
— Гарри, — повторила она, вскакивая на ноги и подлетая к нему, — ты жив!
— Я же тебе говорил, что он жив, — Драко начал раздражаться.
Гермиона выглядела так, как будто хотела обнять Гарри, но ее останавливало то, что он был без рубашки и привязан к кровати.
— Это…? — начала она.
— Связывающее заклятие, — закончил Гарри.
Гермиона вынула палочку, направила ее на Гарри:
— «Финита Инкантатем»!
Руки Гарри упали на одеяло, и через секунду она уже обнимала его и плакала.
Через ее плечо он видел, как Драко встал и стряхивал стекло с одежды. Он смотрел на Гарри и Гермиону и глаза его были очень холодны.
Гарри обнял Гермиону не очень охотно. Он не знал почему, но он злился на нее.
— Где Рон? — резко спросил он.
— Рон? — Гермиона убрала руки и вытерла слезы. — Он …он в школе, Я оставила ему записку.
— Оставила записку? — не веря, переспросил он.
Гермиона открыла рот и закрыла его снова. Она не могла поверить, что Гарри такой бестолковый; и также она не могла поверить, что его первые слова были: «Где Рон?» Неужели он не рад ее видеть?
— Рон ненавидит Драко, — дрожащим голосом произнесла она. — Он бы не согласился пойти.
— Согласился бы.
Это, должна была признать Гермиона, было так.
— Хорошо, он бы пошел, из-за тебя. Но мне бы пришлось объяснить, что ты это не ты, а Драко. Прошло бы несколько часов, пока он понял и поверил. А я думаю, мы должны вернутся к утру, и Гарри… — ее голос сорвался. — Когда я узнала… все, о чем я думала — это как добраться до тебя и удостовериться, что ты в порядке.
Гарри смотрел на нее со странным выражением лица.
— Я правильно понял? Ты только что назвала Малфоя Драко?
Драко сделал шаг вперед, вставая между Гарри и Гермионой.
— Слушай, Поттер, — резко сказал он. — Я знаю — ты меня не любишь. Я от тебя тоже не в восторге. Если бы пришлось мне решать, я бы оставил тебя моему отцу — он запер бы тебя умирать в подземелье. Но это не так. И если ты не веришь мне, то поверь Гермионе, что мы здесь, ЧТОБ СПАСТИ ТВОЮ ЖИЗНЬ, НЕБЛАГОДАРНЫЙ ПРИДУРОК! — проорал Драко. — Так что, пошли!
Гарри моргнул. Затем спокойно сказал:
— Я с вами не пойду.
Драко и Гермиона уставились на него. Даже Малфой не нашел, что сказать. Наконец Гермиона выдохнула:
— Почему?
Гарри вздохнул. Потом объяснил им про Сириуса, про план Макнейра заманить Гарри в Имение Малфоев и сдать его Волдеморту, и про Хвоста. Наконец он добавил:
— И я думаю, что с твоей матерью что-то не так, Малфой.
— А, — сказал Драко. — Оскорбления пошли. Ну конечно.
— Нет, я имею в виду, что-то действительно не так. Она кажется несчастной и упала в обморок, когда они привезли Сириуса сегодня.
Это заткнуло Драко рот.
Губы Гермионы дрожали, но подбородок твердо поднят.
— Ну, все! — сказала она. — Придется спасать Сириуса тоже.
— Это будет нелегко, — объяснил Гарри. — Я пытался попасть в подземелье сегодня и… там видно, какая-то сигнализация.
— Заклятия наложены на все входы в подземелье, — сообщил Драко. — Чтобы войти, надо иметь Малфоевскую кровь. Мы не любим чужаков.
— И все остальных тоже, — сказал Гарри. — В вашем доме не так уж много положительной энергии, ты знал, Малфой? Это то, что я твердо запомнил здесь. Как и то, что вам нужно наладить центральное отопление.
— Гарри, я уверена, что ты узнал много полезного, — успокаивающе проговорила Гермиона. — Я уверена, ты…
— Для тебя все это домашнее задание, да? — перебил ее Гарри немного нагло. — Ну хорошо, я узнал, что у Малфоев в роду были сумасшедшие, что имеет смысл, так как все в этом доме просто чокнутые; я узнал, что у блондинов развлечений не больше чем у нас; да, я узнал, что у Малфоя родимое пятно в форме Великобритании на заднице.
— Нет, — сказал Драко.
— Есть!
— Ооо, покажи, — попросила Гермиона.
— Нет, — одновременно ответили Гарри и Драко.
— Какая тебе разница, Гарри, это ведь не твое тело, — резонно заметила она.
— Ну, если будешь хорошо себя вести, я, так и быть, покажу тебе Шотландию.
— Это мое тело, — оборвал Драко, — и я не позволю эксплуатировать его. Только посмотри на себя! Ходит тут полураздетый, не можешь дождаться, чтоб совсем раздеться? Приятно иметь мускулы хоть иногда, да, Поттер?
— Дурак, — сказал Гарри, — у тебя руки как палки, Малфой, и ты знаешь это, — он помахал руками для доказательства. — Посмотри — одни кости!
— ДА ЗАТКНИТЕСТЬ ВЫ ОБА! — рявкнула Гермиона. — Мы должны поговорить о Сириусе.
— Да, конечно, — Гарри чувствовал себя виноватым.
И потом это произошло. Раздался стук в дверь. Они все замерли, глядя друг на друга вытаращенными глазами и надеясь, что кто бы это ни был — он просто уйдет.
Но постучали громче и настойчивей, дверь задрожала.
Гарри, показывая на Драко и Гермиону, прошипел:
— Вы двое! В шкаф! Сейчас же!